Периодический научный сборник: СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ НАУКИ И ТЕХНОЛОГИЙ 2016 No 8–3
Автор: Гик А.В.
старший научный сотрудник, канд. филол. наук, Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, Россия, г. Москва
В статье предлагается анализ работ современных российских визуальных поэтов. Прослежена история создания поэтических произведений, использующих визуализацию образов и соединяющих в произведении вербальные, а также визуальные компоненты. Представлены основные группы визуальных поэтов в современной России: московская. петербуржская, эмигранты. Выделяются типы визуальной поэзии: пост-фигурная поэзия, пост-конкретная поэзия и пост-«poesia visiva».
Ключевые слова: визуальная поэзия, лингвистическая поэтика, русский футуризм, конкретная поэзия, фигурная поэзия.
Под визуальной поэзией подразумевается конгломерат явлений, связанных как с вербальными, так и с невербальными видами творчествами. Для визуальной поэзии важным становится не только сам текст, но и способ его представления на странице [5]. Главный формальный признак поэтического произведения – запись произведения в строчки, расположенные одна под другой – разрушается визуальными авторскими экспериментами. Желание художника найти и развить в себе «шестое» чувство подталкивает к синкретичности творческих выражений. При этом не только поэты выступают в роли художников, но и наоборот. Выделение двух групп стихов – стихов для глаз и стихов для слуха – объясняет сосуществование двух разных видов креативности. Смысловая форма текста, передающаяся языковым средствами сосуществует с образом и способом расположения самих слов/букв на странице.
Идея зрительности текста эксплуатируется с давних времен. Впервые попробовали соединить поэзию и изобразительное искусство еще в древности александрийские поэты Симий, Досид и Феокрит. Фигурные стихи писали и в средние века, и в эпоху ба- рокко. Расцвет визуальной поэзии приходится на рубеж XIX-XX веков во Франции (Стефан Малларме, Гийом Аполлинер) [4].
Одними из предтеч современной визуальной поэзии являются русские футуристы: прежде всего, Давид Бурлюк, Велимир Хлебников, Алексей Крученых и его соратники – Ольга Розанова, Илья Зданевич и Игорь Терентьев [8]. Визуализация поэтического творчества, стремление к передаче синкретизма восприятия подталкивают футуристов Хлебникова, Крученыха, Ларионова на создание нового вида книги, в которой переозначиваются вербальные и визуальные составляющие.
Несмотря на внешние социально-политические факторы развития современного искусства в СССР, практика визуальной поэзии не прерывалась, более того, можно говорить о стабильном развитии визуальной традиции. Современные российские поэты также работают на перекрестке вербальных и невербальных способов представления смысла в поэтическом произведении.
Визуальной (конкретной) поэзией занимались поэты Лианозовской группы: Сапгир, Холин. В силу относительно непрерывной линии развития и наличия национальных предтеч ситуация в современной российской визуальной поэзии развивается достаточно ровно.
Современные российские «визуалы» объединяются, в основном, в не- формальные группировки. Это происходит во время подготовки выставки или номера журнала. Можно выделить московскую группу (Николай Байтов, Юрий Гик, Света Литвак, Бруно Нивер, Михаил Погарский, Евгений Степа- нов, Андрей Суздалев, Евгений Харитонов), питерскую группу (Борис Констриктор, Александр Горнон), группу эмигрантов (Сергей Бирюков, Рафаэль Левчин, Александр Очеретянский). Надо понимать, что границы этих групп проницаемы, а люди, которые занимаются визуальной практикой, параллельно интересуются и работают в смежных областях творчества – книга художника, мэйл-арт, литературный перформанс.
В настоящее время настороженное и даже обструкционистское отношение ко всем формальным исканиям в СССР отступает под напором культурных реалий и в результате полученных свобод в современной России. Ви- зуальной поэзии в той или иной степени посвящаются журналы, проводятся специальные конференции. Например, на базе Центра изучения художественного текста ИРЯ РАН, Москва, (руководитель – Н.А.Фатеева), начиная с 2003 г., каждые два года проводятся научные конференции, в программе которых обязательно есть выступления современных поэтов, в том числе работающих в технике визуалов [9].
Издается ряд журналов, посвященных визуальной поэзии. Прежде всего, это журнал «Черновик» (бессменный редактор – Александр Очеретянский, США), через который, так или иначе, прошли все российские визуальные поэты, и в этом смысле его организационную и образовательную роль трудно переоценить.
В 2006–2008 годах выходил журнал «Другие». Основным объектом журнала (главный редактор – Евгений Степанов, Россия) стала визуальная поэзия, причем, международного масштаба.
В середине 1990‑х один выпуск журнала «Визуальная поэзия» осуществил Александр Бубнов в Курске.
Большое внимание жанру уделяют в своих самиздатовских журналах москвичи Света Литвак и Николай Байтов.
По визуальной поэзии в России проведен ряд выставок: «Театр слова» в Калининграде (1995, куратор Дмитрий Булатов), «Радикалы и маргиналы» в Москве (2005, куратор – Юрий Гик), выставка во время фестиваля «Другие» в Москве (2006, основной куратор – Евгений Степанов). Большой мегапроект «Платформа» был проведен в 2003–2004 в разных городах мира: от Пензы, Москвы и Калининграда до Варшавы и Чикаго – целью проекта была презентация публике именно российских визуальных поэтов, «вернуть» их российским читателям-зрителям. Различным аспектам визуальной, в том числе видеопоэзии был посвящен петербургский фестиваль «Вентилятор» (2009).
В 1994 году Сергей Бирюков выпустил учебное пособие и хрестоматию «Зевгма», посвященную непосредственно визуальной и саунд-поэзии. В 1998 году Дмитрий Булатов выпускает антологию международной визуальной поэзии, попавшую в букеровский шорт-лист. 16 номер журнала «НЛО» (1995)
посвящает более половины своего объема теории и практике визуальной поэзии. Отдельные главы посвящает в своей книге М.Л. Гаспаров визуальной и конкретной поэзии [4, с. 27–32].
Современную практику российских визуальных поэтов можно разде- лить на три большие категории с условными названиями: пост-фигурная поэ- зия, пост-конкретная поэзия и пост-«poesia visiva». Назовем основных пред- ставителей российской сцены (включая пост-советское пространство и эми- грантов) и наиболее характерные поэмы, разбив их еще для удобства и по используемым техникам работ.
Пост-фигурная поэзия соблюдает принцип миметичности. Поэмы воспроизводят формы предметов окружающего мира. Они фигуративны, т.е. их художественная композиция не является абстракцией. Они более сложны композиционно, чем традиционные фигурные поэмы. Ближайшим родственником пост-фигурных поэм являются каллиграммы Аполлинера.
Хороший образец пост-фигурной поэзии мы видим у Анны Альчук.
Другой образец пост-фигурной поэзии мы видим у смоленского художника Дмитрия Зимина – она сделана с помощью компьютера.
Отдельный раздел составляют поэмы, которые можно назвать «пост– конкретными». Конкретные поэмы, по определению американского исследователя и художника Дика Хиггинса, характеризуются абстрактным расположением на плоскости листа и структурной оригинальностью (или хотя бы претензией на нее). Приставка «пост-», как и в случае с пост-фигурными поэмами, добавляет уровень сложности. Так, поэмы-перевертени безвременно погибшего Дмитрия Авалиани, подпадая под определение конкретной поэзии, обладают и свойствами акционной поэмы – для прочитывания второго значения надо совершить перформативный жест, перевернуть лист с поэмой верх ногами. Дмитрий работал в традиции жестовой поэзии, одним из первых представителей которой был эго-футурист Василиск Гнедов, исполнявший свою «Поэму конца» (пустой лист бумаги) жестом. Другим представителем жестовой поэзии является Ры Никонова.
Борис Констриктор, как и Дмитрий Авалиани, рисует свои поэмы вручную. Поэмы Бориса имеют тщательно продуманную композицию визуальных элементов. Для него важны такие детали как заплывы букв, подчеркивания в тексте, разделяющие стихотворение на сегменты.
Другим примером «пост-конкретной» поэзии являются машинописные произведения Светы Литвак. Они максимально соответствуют хиггинсову определению конкретной поэмы в силу действительно абстрактного распо- ложения отдельных букв. На содержательном уровне поэма близка крученыховской зауми. Обратим внимание также на рамку, которой автор обвел некоторые буквы – таким же приемом с рамкой пользовался в своих заумных стихах Алексей Крученых [6].
Специфическим расширением конкретной поэзии можно считать поздние поэмы Сергея Сигея и Ры Никоновой в сотрудничестве с другими иностранными визуальными поэтами [8]. Коллаборационное творчество (при создании поэмы участвуют несколько авторов) типично для западных ради- кальных поэтов, но пока ново в России. Интересно также использование Сигеем в таких поэмах резиновых штампов – техники, характерной для мэйл-арта [6].
Эдуард Кулемин создает эстетские графические композиции, которые можно тем не менее читать как текст. Сложные проекты Эдуарда носят акционный характер. Так, в проекте «Коммутация» листы с поэмами мялись руками и подвергались компьютерной обработке.
Третий раздел составляют поэмы «пост-poesia visiva». Под «poesia vi- siva» обычно понимают композиции текста и фотографии, т.е. всевозможные коллажи и смешанные техники. Алексей Даен соединил этот стиль с искус- ством “NO!ART” – одним из альтернативных направлений современного ис- кусства, параллельных в т.ч. и мэйл-арту.
Александр Моцар использует в своих коллажах фотокопии рукописей русских литературных классиков – как, например, Достоевского.
Александр Очеретянский делает выразительные коллажи – часто без какого-либо текста, что можно также воспринимать как некий радикальный поэтический жест, равносильный «Поэме конца» Василиска Гнедова.
Рафаэль Левчин в своих коллажах использует фрагменты с чистым визуальным материалом наряду с текстовыми. По художественным качествам – это продолжение традиции, начатой Куртом Швиттерсом в своих карточках.
Дмитрий Булатов заполняет весь объем страницы разнонаправленными, но упорядоченными в визуальном плане словами – текстами.[7]
В визуальной поэзии авторы пытаются, ломая стиховые традиции, добиться совершенства произведения, выжать самую сущность слова или перешагнуть “за рамки” поэзии и создать нечто большее, чем вербальный текст.
К визуальной практике приобщаются как новые поэты, так и мэтры, например, Андрей Вознесенский выставил свои визуальные поэмы в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина (Москва, 1993) [3].
Вот одно из стихотворений Андрея Вознесенского “Аксиома самоиска”:
Палиндромическое сочетание А. Вознесенский располагал в виде традиционного символа – креста. Текст читается по разным плоскостям, слева направо и справа налево, сверху вниз и снизу вверх. Заколдованный крест заставляет читателя переосмыслить расхожие шаблоны знака и поэтического восприятия.
В целом же, визуальная поэзия работает на нескольких фронтах, заставляя текст фосфорицировать различными смыслами, собирающимися на странице обыкновенной бумаги, делая ее семантически перегруженной, наполненной звуковыми, архитектурными ассоциациями, создавая тем самым, объемное восприятие плоскости листа.
Список литературы
- 1. Бадаев А.Ф. Поэтическая графика как категория текста: постановка проблемы // Художественный текст: структура, семантика, прагматика. Екатеринбург, 1997. С. 46–52.
- 2. Бирюков С. Визуальный прорыв (от фигурных стихов к визуальным системам) // Он же. Зевгма. Русская поэзия. М., 1994. С. 142–182.
- 3. Вознесенский А. Видеомы. М., 1993. 32 с.
- 4. Гаспаров М.Л. Фигурные стихи. Конкретная поэзия. // Он же. Русский стих нача- ла ХХ века в комментариях. М., 2001. С. 27–32.
- 5. Гик А.В. Языковые составляющие «найденных поэм» Бена Портера // Поэтика исканий или поиск поэтики. // Материалы международной конференции. М., 2004. С. 431–437.
- 6. Гик Ю.Л. Наследие Дада в современной визуальной поэзии // Поэтика исканий или поиск поэтики. // Материалы международной конференции. М., 2004. С. 385–390.
- 7. Гик Ю.Л. Документация к выставке визуальной поэзии (L‑галерея, Москва, 25 октября – 12 ноября 2005 г.) // Черновик. 2006. No 21. С. 46–58.
- 8. Сигей С. Краткая история визуальной поэзии в России // Другие. Международ- ный журнал визуальной поэзии. М., 2006. No 1. С. 23–27.
- 9. Фатеева Н.А. Открытая структура. О поэтическом языке и тексте рубежа XX-XXI веков. М., 2006. 147 с.
